Преподобный Лонгин был основателем Николаевского Коряжемского мо­настыря.

Прежде поселения своего у речки Коряжемки препо­добный Лонгин подви­зался в обители преподобного Павла Обнорского, или Комельского. Он прибыл в эту обитель в молодых летах, прошел там длинный ряд различных послу­шаний, дожил до старческих седин и приобрел немалую опытность в иноческой жизни, так что стал всем известен как старец испытанный и достойный иск­рен­него почитания. У него был друг и собеседник в соседнем Корнилиеве монастыре — инок Симон, сольвычегодский уроженец. Многолюдные общежития Павловой и Корнилиевой обители и воз­раставшее к ним внимание братии тяготили скромных иноков Лонгина и Симона. Они стали склоняться к мысли об уединенных подвигах вдали от многолюдного братства. Можно предполагать, что Симон охот­но вспоминал в этих беседах о своей родине и восхвалял ее уеди­ненные пустынные места, весьма приспособленные к жизни отшельнической.

Посему два друга оставили свои монастыри и пошли искать себе для жи­тельства такое место, где бы, не развлекаясь ничем, неведомо для людей, всецело по­святить себя на служение Богу. Преподобный Лонгин нес с собою деревянный крест, который ему дали в благословение от обители. Это произошло в 1535 или в 1537 гг. Спустившись водою от Вологды до Устюга, странники ско­ро достигли Сольвычегодска и на некоторое время остановились в тамошнем Борисоглебском монастыре, а потом отправились в дальнейший путь. Выйдя из города, они пошли вверх по левому берегу реки Вычегды и, дойдя до устья речки Коряженки, остановились на ее берегу в глухом лесу. Здесь они построили сперва келлию, а потом и часовню.

Однако блаженный Симон недолго пробыл с Лонгином при устье Коряжем­ки. Пособив старцу устроиться, он пошел далее по Вычегде, на речку Сойгу, за 60 верст от Коряжемки. Преподобный Лонгин остался один и весь предался богомыслию, дни и ночи проводя в молитвах и псалмопении. Скоро весть об отшельнике разнес­лась по окрестностям, и к нему стали приходить люди, желавшие разделить с ним пустынные труды. Напрасно старец сперва пытался всем отказывать, представляя трудность жизни в пустом месте, совершенное отсутствие средств к пропитанию и свое желание жить одному в уединении
и богомыслии. Такие речи еще более располагали к нему приходящих, так что построенная им часовенка уже не могла вмещать всех поселившихся возле него пустынников и надобно было позаботиться о построении молитвенного помещения более обширного. Братия стали просить старца вместо часовни соорудить церковь и учредить при ней правильное общежи­тие. Не так думал, не того желал преподобный Лонгин для себя самого. Однако он принял желание братии за указание свыше, и не решился инок, давно отрекшийся от своей воли, противиться воле Божией. Он построил храм во имя святителя Нико­лая, трапезу и другие необходимые для общежития службы — так сложилась обитель Коряжемская, а преподобный Лонгин был в ней игуменом.

Время недолгого управления его новой обителью богато примерами неусып­ных трудов его и духовной опытности. Преподобный Лонгин, несмотря на свои уже немолодые годы, старался всех превзойти подвижничеством и тру­дами. Еще доселе сохранился выкопанный им колодезь, устроенный в самой братской трапезе, а ныне стоящий возле храма на открытом месте; цела и жесткая вла­сяница, которой он изнурял свое постническое тело.

Блаженная кончина преподобного Лонгина последовала 10 февраля 1540 г. Умирая, смиренный старец заповедал ученикам своим похоронить его при вхо­де в храм, чтобы все идущие в церковь и из церкви попирали его могилу. Бра­тия не смели ослушаться завещания и погребли своего игумена «у лестницы папертныя», там, где он приказал.

Но Господь вскоре, еще при жизни тех, которые погребали преподобного Лонгина, прославил тело его нетлением и чудесами. В 1557 году устюжский во­евода князь Владимир находился в сильном расслаблении и не мог двинуть ни рукою, ни ногою; болезнь его была так упорна, что лекарства не приносили больному ни малейшей пользы. Находясь в столь безнадежном состоянии, воевода однажды увидел во сне старца, который сказал ему: «Князь Владимир, если хочешь быть здоров, молись Богу и обещайся вскоре побыть в Коряжем­ском монастыре и прикажи игумену и братии перенести на иное место тело начальника того монастыря игумена Лонгина. Ибо неприлично телу Лонгина почивать на том месте, где оно ныне находится».

Явившийся старец подробно рассказал, где находится тело и куда перенести его. Пробудившись от сна, воевода весьма дивился необычайности и ясности своего сновидения и решился немедленно отправиться на Коряжемку. По при­бытии в монастырь он сам указал место, где был погребен преподобный, и куда следовало перенести его, хотя до того времени не только никогда не бывал в монастыре, но даже и не слыхал о нем. Когда, по его словам, гроб преподобного Лонгина был вынут из могилы и перенесен в новую, близ северной стены церкви, князь тотчас же сделался совершенно здоровым, как будто не подвер­гался болезни. Радуясь и благодаря Бога и Его угодника за свое чудесное ис­це­ление, он рассказал игумену и братии о бывшем ему сновидении и приказал над гробом преподобного устроить палатку или часовню. Когда слух об исце­лении воеводы разнесся в народе, многие стали приходить в монастырь
и слу­жить над горбом преподобного панихиды, и все приходившие с верою получали исцеление от болезней.

Поразительное чудо произошло в Коряжемском монастыре 11 февраля 1618 г. Игумен Феодосий с иеромонахом Дионисием, священником Гавриилом и дьяконом Филиппом совершали соборную панихиду в гробовой палатке; тогда инок Иродион внезапно увидел среди служащих старца с сияющим пост­ническим лицом и круглой седой бородой, в светлых и драгоценных священни­ческих ризах. Во все время совершения панихиды Иродион пристально смотрел на него, удивляясь внезапному его появлению между служащими и думая, кто бы это был, ему неизвестный? Еще более он был поражен, когда по окончании панихиды старец стал невидим. Когда Иродион тут же перед всеми с клятвой объявил о своем видении, то все признали, что это был сам преподобный Лон­гин, и стали усерднее отправлять по нем панихиду.

Агриппина, жена сольвычегодскаго кузнеца Василия Худоногова, страдала падучей болезнью. Болезнь усиливалась, улучшения неоткуда было ждать. Женщина дала обет сходить в Коряжемский монастырь и поклониться гробу пре­подобного Лонгина. Исполняя обет, больная все время пребывания в монастыре проводит за молитвой в гробовой палатке. Однажды, когда она с особенным усердием и многими слезами молила преподобного о своем исце­лении, внезапно ее ударило о землю и так сильно, что она казалась умершей. Мало-помалу, как бы пробуждаясь от тяжелого сна, Агриппина начала двигать­ся, приходить в сознание и наконец села, чувствуя себя совершенно свободной от страшного недуга. Заявив о своем исцеле­нии игумену и братии, она в бла­­годар­ность за полученную помощь, дала обещание три раза в год приходить на поклонение ко гробу преподобного Лонгина.

Другая женщина Анна, жена крестьянина Пачеозерской волости Антипы Надозерского, подверглась отравлению. Злые люди, покушавшиеся на ее цело­мудрие и отвергнутые ею, дали «ей отраву смертную, чтобы не видеть красоты ее». Невозможно описать тех мучений, какие выносила несчастная женщина. Боль в животе доводила ее до умоисступления. Облегчить болезнь ничто не могло. Вспомнила больная о преподобном Лонгине и стала просить мужа отвезти ее в Коряжемский монастырь. Вслед за тем она подверглась страш­ному припадку, во всем теле ее не осталось места, каким бы она не билась и не страдала. В то же время ей явился старец и обещал исцеление, если она исполнит намерение поклониться гробу преподобного Лонгина. Очнувшись, она рассказала о видении мужу, а тот поспешил везти ее в обитель. Здесь в церкви с ней возобновился припадок, а когда вели ее ко гробу преподобного в палатку, то она ударилась о землю и долго лежала как мертвая; пробудившись, она поднялась здоровой и со слезами громко благодарила Бога и угодника Его преподобного Лонгина.

Устюжский священник Гавриил от церкви великомученицы Варвары был долго нездоров ногами, так что совершенно не мог ходить. После бесплодного лечения у разных врачей он попросил отвезти его в Коряжемский монастырь. Здесь он был помещен в келлии против дверей гробовой палатки. Однажды днем больной, выползши из келлии в сени и приоткрыв наружную дверь, чи­тал канон преподобному, со слезами прося себе исцеление. Во время такой молитвы он вдруг слышит голос: «Гавриил, Гавриил!» Взглянув на часовню, он увидел на дверях ее преподобного в блестящих священ­нических ризах и при­зы­вающего его к себе. Больной напрягал все свои силы, с великим трудом и нестер­пимой болью в ногах полз к часовне, но когда он достиг часовни, там никого уже не было. Священник припал ко гробу преподобного, молился и во время молитвы выздоровел.

Весною 1646 года крестьянин Лупп Опухлянов из монастырской деревни Емышева поранил себе руку топором. В досаде и ярости он начал скверно­сло­вить, проклинать тот день и богохульствовать. Не успокоившись, побежал он из дома в лес и там почувствовал, что слабеет, теряет сознание. Едва-едва добрался он домой. Долго болел крестьянин. Болезнь его усилилась. Ждали, что он умрет, и уже напутствова­ли его Святыми Тайнами. Но вот — это было 2 мая — он забылся и видит, что вошел к нему светообразный старец, укорил его за хулу на Бога и настаивал, чтобы он молился Богу и Пречистой Его Ма­тери и пошел в монастырь на поклон ко гробу преподобного. Родные думали, что Лупп уже кончается, а он, очнувшись, рассказал о видении, начал поправляться и скоро пошел в монастырь совершенно здоровым.

Почитание преподобного благодаря многочисленным чудесам распро­странялось. Епископ Вятский и Великопермский Александр, бывший ранее (с 1643 по 1651 гг.) игуменом Коряжемского монастыря, 9 мая 1665 года приказал заложить в мона­стыре каменную церковь в честь Благовещения Пресвятой Богородицы с приде­лом святителя Николая, давал средства на построение, а 9 февраля 1671 года освятил уже эту церковь. Место погребения преподоб­ного Лонгина пришлось теперь внутри церкви, при северной стене, и над ним устро­ена была гробница, украшенная позолоченной резьбой и покрытая пеленой с вышитым изображени­ем преподобного и сказанием о перенесении мощей его. Усердный почитатель преподобного Лонгина епископ Александр составил ему и службу. Память Коряжемского подвижника празднуется местно. Празд­нование преподобному Лонгину установлено епископом Вологодским Ониси­фором, который занимал кафедру с 1114 по 1827 гг.